Удан-Шань прежде всего знаменит своими даосскими монастырями и храмами, а сам комплекс, 15 лет назад получивший статус всемирного наследия ЮНЕСКО, сочетает лучшие достижения китайской традиционной архитектуры последних полутора тысячелетий. Однако горы привлекают не только ценителей природных и архитектурных красот и последователей даосизма: в Удане также работают несколько школ кун-фу, у-шу и тайцзицюань.

— Многие из приезжающих занимаются серьезными практиками, причем это касается не только единоборств, но и медицины.
Путь к вершине начинается от гостиницы у подножия, и если взять хороший темп, 1600-метровый «Небесный столб» (так переводится с китайского название Тянь-Чжу) покорить можно часа за четыре. Каменная тропа ведет мимо монастырей, скитов и пещер, павильонов, беседок и террас, она ведет сквозь лес — густой, плотный, «динозавровый», передающий ощущение абсолютной первозданности. Шагнув в сторону от тропы, ты открываешь девственные уголки природы — например, горное озерцо, окруженное лесом с пятнами желтых и красных орхидей. Присаживаешься среди порхающих бабочек невообразимых расцветок, вслушиваешься в звуки леса, впадаешь в некое согласие и созвучие с самим собой, становишься спокойным, тихим, умиротворенным. Здесь работает закон «с чем придешь, так и встретят», а оттого неудивительно, что через какой-то промежуток времени любой уголок Удана начинает открывать тебе свои сокровенные стороны. Вот тут-то и начинаются приключения.

К примеру, одна из самых знаменитых из встречающихся при восхождении пещер носит имя Желтого Дракона. В ней довольно сыро, поскольку с потолка падает очень холодная вода, и эта сковывающая сырость невольно вынуждает тебя остановиться. Ты останавливаешься, замираешь, прислушиваешься. После чего поднимаешь голову и видишь совершенно четкий отпечаток тела спящего дракона в скале. Так он и лежал здесь, свернувшись: отчетливо видны голова, хвост, туловище, крылья. Проходит еще какое-то время, и ты понимаешь, что уже находишься в несколько ином помещении, чем то, в которое недавно входил. Да и пребываешь в несколько ином состоянии — в таком, когда, если повезет, ты действительно способен увидеть дракона. А если не увидеть, то по крайней мере поверить в то, что именно здесь он, собственно, и живет.

Вовсе не лишним будет побывать и на берегу горной реки. Совсем необязательно купаться в ее ледяной воде. Ты можешь просто стоять рядом — достаточно того потока чистоты, что несет с водой течение. Стоя на берегу, ты чувствуешь, как у тебя внутри меняется определенный вектор, как начинаешь смотреть на мир по-другому — панорамно, а не сквозь редкие щели прикрывающего его забора. Ощущение жизни во всем тебя окружающем не покидает ни на минуту. Шагаешь по Уданским горам и понимаешь: они — живые. Рано или поздно приходит момент, когда осознаешь, чувствуешь, ловишь себя на мысли, что не просто смотришь на них, а идешь и с ними общаешься. И то, что некие духи этих гор действительно существуют, становится неоспоримым: а как может быть иначе, если они задают тебе свои вопросы и отвечают на твои? В своей обычной жизни ничего похожего мы и не можем ощутить, однако места, подобные Удан-Шаню, приоткрывают видение попавшего в них человека.

Горы Удана венчает Запретный город, строившийся в схожие с одноименным пекинским дворцом сроки, и Золотой павильон — самое большое бронзовое сооружение в Китае. Впервые перед воротами Запретного города, где обитают монахи, я очутилась в два часа ночи: хотелось встретить рассвет на Тянь-Чжу, потому и вышла затемно. И до сих пор помню шок, который испытала, едва мне отворили дверь. Первое, что пришло в голову: «Я вижу инопланетянина». Во всяком случае в моем представлении они должны выглядеть именно так. Я много путешествую, но отворивший мне дверь даосский монах не был похож на представителя ни одного народа мира, тем более — китайского. За первым культурным шоком вскоре последовал и второй: я увидела, что нахожусь над облаками Удан-Шаня. И казалось совершенно очевидным, что Тянь-Чжу — это не просто место, которое эпизодически навещают небожители (жизнь которых в подробностях отражена на стенах уданских храмов), а их дом. Дом, в котором они делятся знаниями с приходящими к ним людьми.

В Удан-Шань можно приезжать бесконечно — ты едешь туда даже тогда, когда поездке не сопутствуют ни обстоятельства, ни финансы. Но все равно в итоге ты оказываешься в Удане — и в очередной раз понимаешь, что тебя туда привели вовсе не твои личные желания. Само место всякий раз словно призывает тебя. Будто бы зная, что ты снова готова получить здесь определенные знания. Которые, вернувшись вниз, «под облака», ты уж найдешь как применить и передать другим людям.

шу - в переводе с китайского языка означает Боевое Искусство.

Этот термин существует с начала XX века, раньше использовались термины «цзицзи», «цзи-цяо», «цзиюн», «цюаньшу», «цюаньюн». Последнее из этих названий «цюаньюн» - самое древнее, оно упоминается в «Книге песен» - «ШИЦЗИН», датируемой XI-XII веками до нашей эры.

Любой, практикующий ушу человек ставит перед собой разные задачи: кто-то хочет укрепить здоровье, кто-то достичь спортивных достижений, кто-то прийти к просветлению, кто-то научиться постоять за себя.

Ушу имеет огромное количество стилей и школ. Практически в каждой провинции Китая, а порой и в каждой деревне есть свой стиль или хотя бы вариант стиля ушу. Наиболее известными считаются, по одним сведениям, 130 стилей, по другим - 80.

Каждый из них имеет свое название. Как правило, в него входит слово «кулак» (цюань) и ряд признаков: место создания (южный, северный, шаолиньский) сходство с движениями животных (кулаки обезьяны, когти орла, богомола, журавля); особенность движений (длинный, скользкий, мягкий); имя создателя школы (стиль Ян, Чэнь, Ча, Мо, Хун). Но бывают и характерные для китайцев образные названия стилей («Цветок сливы», «Красный кулак»).

Из поколения в поколение передавались легенды о создателях различных школ ушу. Например, считалось, что родоначальником стиля «Обезьяны» (Хоу-цюань) был сам царь обезьян. Появление стиля Синь-И цюань - традиция связывает с легендарным полководцем Юэ Фэем. Согласно легенде, знаменитый стиль «Пьяницы» был разработан монахом Лу Чжишенем, согласно другой - знаменитым поэтом Ли Бо, а стиль «Потерянный след», или «Лабиринт», - бывшим воспитанником Шаолиньского монастыря монахом Янь Цином.

Все эти легенды, где история переплеталась с вымыслом, рождали чувство общности у мастеров ушу с национальными героями, одухотворяли выбранный ими путь.

Исторически сложилось так, что в старом Китае в одно и то же время существовали три крупных центра ушу, каждый из которых имел особенные, только ему присущие черты. Эти центры стали родоначальниками трех основных направлений традиционного (или народного) ушу: шаолиньского, уданского и эмейского.

Уданское направление сформировалось на базе религиозно-философского учения даосизма, связанного с постижением человеком его «дао», то есть Пути. Даосизм, основываясь на учении о двух началах Инь и Ян, пяти первоэлементах, стремился достичь их равновесия, что давало человеку путь к бессмертию. За два тысячелетия даосские монахи, исходя из «Книги перемен», создали сложную систему оккультных наук, геомантии и хиромантии. По всему Китаю шла молва о чудесах, творимых подвижниками Дао, об их умении летать, вызывать землетрясения, повелевать громом.

Для даосских отшельников внешнее было неотделимо от внутреннего, то есть неподготовленное тело не могло стать обителью высшей мудрости и духовного совершенства. Вот почему они разработали различные психорегулирующие системы, сочетавшие в себе дыхательные упражнения, оздоровительную и военно-прикладную гимнастику, а также строжайшую диету.

Создавая гимнастические комплексы, даосы стремились укрепить внутренние органы, добиться эластичности мышц, подвижности суставов, прочности сухожилий, чуткости нервных окончаний и хорошего кровообращения. Физические упражнения были неразрывно связаны с дыхательными. Желая постичь секрет долголетия, монахи пытались перенять способы дыхания у животных и птиц, живших дольше человека. Чтобы воссоздать их ритм дыхания, приходилось принимать сложные позы, которые превратившись из статичных в подвижные, легли в основу так называемых «звериных» стилей, характерных для всех направлений ушу.

Первый из дошедших до нас трактатов ушу уданского направления был написан в III в. лекарем- даосом Хуа То, назывался он «Игры пяти зверей». Его автор еще при жизни стал человеком-легендой, а после смерти он был обожествлен. Хуа То писал: «У меня есть своя система упражнений... В ней используются движения тигра, оленя, медведя, обезьяны и птицы. Система эта излечивает болезни, укрепляет ноги и сохраняет здоровье надолго. Заключается она в прыжках, наклонах, раскачивании, ползании, вращении и сокращении мышц путем напряжения».

Дальнейшее развитие эта система получила в даосской секте «Высшей чистоты». В крупном даосском центре в горах Удан-шань в провинции Хубэй произошло формирование уданского направления как методики достижения здоровья и долголетия путем психомедитативного проведения энергии Ци по 12 каналам внутри тела; дыхательных, психофизических упражнений на основе звериной гимнастики; сексуальной практики; диетологии.

Считается, что мягкие стили, отличающие уданское направление, зародились в III-V веках, а становление их произошло в IX-XIII вв. - блестящем периоде китайской истории.

Почему же Уданский стиль ушу называют мягким? Все его школы (Тайцзи цюань, Багуа, Синь-И цюань и др.) стремились привести человека в состояние естественности, единства с окружающим миром. А тот, кто совершал или провоцировал нападение, нарушал это единство и равновесие и как чужеродный элемент был обречен на гибель. Отсюда приоритет обороны, но даже она почти лишена элементов агрессии.

Основные принципы всех мягких стилей уданского направления сводятся к следующему:

Непрерывность и взаимосвязанность сменяющих друг друга движений.
Плавность и округлость движений.
Своевременное расслабление, позволяющее «двигаться будучи в покое и будучи в покое оставаться настороже». Все тело должно быть подобно мягкому шару, наполненному энергией.
Гармония внешнего и внутреннего движения. Работа рук, ног, бедер - это внешнее движение, а контроль над дыханием, разумом и волей - внутреннее.
Сочетание мягкости и твердости. Внешняя мягкость и расслабленность порождают предельную жесткость в момент удара или блока. «Корень сокровенной пружины произрастает из сердца» - такая фраза неоднократно встречается в уданском ушу. Следует научиться устранять все отвлекающие мысли, сосредоточившись на сути движений.
Движения эти, сгруппированные в строгой последовательности по нарастанию их сложности, известны под названием «тао».

В уданском. ушу часто встречается образ Мягкого и Слабого, побеждающего Твердое и Сильное. На поле боя ловкость и увертливость одолевают грубую физическую силу. Податливость обращает натиск врага против него самого, использует его силу для его же уничтожения. Более двух тысячелетий тому назад Лао-Цзы написал: «В Поднебесной есть путь к постоянным победам и путь к постоянным поражениям. Путь к постоянным победам называется слабостью, путь к постоянным поражениям называется силой. Оба эти пути легко познать, однако люди их не знают...

Идущему впереди тех, кто слабее его, грозит опасность от равного ему; идущему впереди тех, кто сильнее его, не грозит опасность... хочешь быть твердым, сохраняй твердость с помощью мягкости; хочешь быть сильным, береги силу с помощью слабости».

Другим крупным направлением в ушу является Шаолиньское, включающее в себя около 400 разновидностей основных стилей. До наших дней дошло предание о том, как появился боевой стиль Шаолинь.

В 520 г. небольшая группа приверженцев буддизма отплыла из Индии к берегам Китая, чтобы наставить на путь истины властителей Поднебесной. В их числе был двадцать восьмой буддийский патриарх Бодхидхарма, основатель широко известной на Востоке секты Дхьяна.

Бодхидхарма был третьим по старшинству сыном индийского раджи Сугандха, принадлежащего к касте брахманов. Полученное им образование соответствовало его высокому положению: он изучал традиционные воинские искусства, древние Веды, буддийские сутры. Особенно его привлекала теософия, учение о единении человеческой души с божеством. Чтобы узнать сокровенные истины буддизма, Бодхидхарма вступил в секту йогачара, а затем основал свою собственную. Однажды, узнав о трудностях приверженцев буддизма в Китае, он решил отправиться в эту страну.

Однако к моменту прибытия Бодхидхармы и его сподвижников буддизм в Китае переживал далеко не худшие времена. Около 50 монастырей и 30 тысяч буддийских храмов распространяли через своих послушников чужеземную религию. Сразу же по прибытии Бодхидхарма добился аудиенции у правителя царства Северный Вэй. О чем они беседовали, неизвестно, но только после этого разговора Бодхидхарма отказался от своих планов изменения религиозной жизни Китая и удалился в небольшой монастырь Шаолинь, расположенный на окраине этого царства в провинции Хэнань.

Здесь он, чтобы познать истину, девять лет провел в полном одиночестве в горном гроте, молясь и медитируя. После этого он стал усердно проповедовать Чань («чань» по-китайски то же самое, что «дхьяна» на санскрите - «медитация»). Это учение, являясь разновидностью буддизма, ставило во главу угла укрепление тела и духа во имя постижения вечных истин. Вот почему Бодхидхарма начал проповедовать Чань с преподавания ушу, упорной физической тренировки тела как «вместилища духа».

От Бодхидхармы ведут свое происхождение многочисленные чаньские военно-прикладные дисциплины, составившие в конце концов 72 воинских искусства. В древнем трактате говорится: «В парчовом мешочке хранятся 72 драгоценных искусства. Восемнадцать из них - трактат кулачного боя, в других восемнадцати описываются методы владения оружием. Остальные посвящены овладению Ци, упражнениям на твердость и мягкость, приемам захватов...» Шаолиньские упражнения, развивая кости и суставы, способствовали укреплению всего организма. Овладевший ими человек мог наносить удары любой частью тела.

Наследие Бодхидхармы развивали его последователи. Особое место занимает среди них мастер Цзюэ Юань, живший во второй половине XIV века. Это был блестяще и разносторонне образованный человек. Увлечение философией победило все остальные привязанности, и он удалился в монастырь Шаолинь, чтобы полностью посвятить себя изучению проблемы единства духа и тела.

Будучи искусным фехтовальщиком, он не только овладел основной школой шаолиньского ушу, но и усовершенствовал ее. Цзюэ Юань разработал комбинации видов обороны - «72 шаолиньских приема захватов и освобождений». Позднее они вошли в арсенал почти всех школ ушу, но под разными названиями. Вот лишь некоторые из них: «Секреты шаолиньских захватов», «Искусство боевых замков», «72 тайных захвата», «Искусство разрыва связок и сухожилий», «Коварная или дьявольская рука».

Эти 72 приема были основаны на точном знании анатомии, на законах биомеханики и ориентированы на болевые точки. Еще раньше мастера ушу открыли, что из нескольких сотен акупунктурных точек, имеющихся у человека, 108 могут при давлении на них усилить либо ослабить удар или захват. В их число входят 36 точек, поражая которые в соответствующее время и с определенной силой можно убить человека. Кроме того, имеются точки, воздействуя на которые мастеру ушу нетрудно вызвать приток или резкий отток энергии, вплоть до обморока, шока, удушья, припадка. Из Китая искусство 72 захватов пришло в Японию и трансформировалось в боевом единоборстве айки-дзюцу.

Последователи Цзюэ Юаня разработали комплекс из 170 приемов на основе стилей «Тигра», «Дракона», «Леопарда», «Змеи», «Журавля».

Стиль «Тигра» как наиболее жесткий и силовой использует в основном энергию разрывания. В стиле «Дракона» сила не играет главной роли, в нем доминирует протекание энергии в виде волны из головы в ноги, умение одновременно действовать всеми частями тела, что предполагает наличие у человека безукоризненного вестибулярного аппарата. Стиль «Леопарда» - основан на умении накапливать упругую силу и выплескивать ее в бросках и прыжках. При тренировке особое внимание уделяется нижним конечностям и пояснице. Мгновенная реакция делает его наиболее опасным. Стилю «Змеи » присущи низкие перетекающие движения, смена состояния от максимально напряженного во время удара до полного расслабления. Принцип действия этого стиля - как бы обматываться вокруг противника, душить его, сжимая кольцом, или поражать точным ударом в уязвимое место. Стиль «Журавля» характеризуется собой выносливостью, равновесием, великолепной растяжкой. При подготовке особое внимание уделяется работе ног в различных стойках, а также умению балансировать, стоя на одной ноге.

Как правило, монахи Шаолиня изучали основы всех звериных стилей. Овладев ими, они начинали специализироваться в одном из них, в том, который наиболее соответствовал их психофизическим особенностям.

Искусству управления энергией монахи Шаолиня придавали особое значение и тщательно охраняли его секреты. Они научились превращать свою энергию в своеобразную броню, способную защищать тело от ударов, уколов, рубки мечом или саблей...

На базе шаолиньского ушу оформились и развились самые различные стили. Например, школа «Обезьяны» синтезировала движения мартышек, макак, шимпанзе. Обилие акробатических элементов, особое положение рук, специальный тренинг для глаз и головы, многочисленные ужимки сделали мастеров этого направления одними из искуснейших в ушу. Сложной акробатикой наполнены стили «Пьяницы», «Катающегося по земле», «Мицзун». Основаны они на быстрой смене движений (идя вперед, прыгать назад), мгновенных переходах от одного движения к другому, перекатах, падениях, ударах, нанесенных из неожиданных положений, а также на резкой смене психофизических состояний.

В течение столетий монастырю удавалось мирно сосуществовать со светскими властями. Во времена войны с маньчжурами Шаолинь служил укрытием и местом оказания помощи повстанцам, но непосредственно в военных действиях монахи участия не принимали. И все же, однажды, Шаолиню была объявлена беспощадная война (1662-1722). Монастырь был до основания разрушен, большинство монахов погибло. Легенда гласит, что лишь пятерым из них удалось бежать в города Южного Китая. Именно эти монахи считаются основателями южного варианта ушу.

Пять больших южных школ ушу названы именами основавших их мастеров-монахов из Шаолиня.

Третье направление в народном ушу - эмейское. Оно получило свое название от Эмейских гор, находящихся в провинции Сычуань. Здесь было много как буддийских, так и даосских монастырей, в которых и сформировалось направление Эмэй-пай, включающее в себя свыше 60 различных стилей, основанных на уданском психотренинге и шаолиньском кулачном бое.

Наиболее известны 8 главных эмейских стилей (4 больших и 4 малых), которые объединили в себе как северные, так и южные школы ушу.

К четырем большим стилям относятся Юэ-мэнь, Чжао-мэнь, Ду-мэнь и Сэн-мэнь. С каждым из них также связаны многочисленные легенды, из которых черпают вдохновение создатели современных кинофильмов о мастерах ушу.

Со стилем Чжао-мэнь связана история мастера Ма Хэйцзы по прозвищу «Волшебная нога». Основатель одного из трех знаменитых стилей «Красного кулака» взял к себе в ученики человека по имени Чжан Таньфу. Пройдя весь курс обучения, тот поселился в Сычуани и взял к себе в ученики Ма Хэйцзы. Вдвоем они в 1875 году открыли школу «Красного кулака». После смерти учителя Ма Хэйцзы несколько лет жил отшельником, совершенствуя свой стиль. Он ввел в «Красный кулак» технику ударов и блоков ногами, разработал и усовершенствовал технику уходов и передвижений. Покончив с отшельничеством, Ма Хэйцзы открыл в городе Чэнду школу ушу. Его мастерство было столь искусно, что он получил приглашение преподавать ушу в армии. После смерти Ма Хэйцзы его стиль назвали Чжао-мэнь в память об известном в то время полководце Чжао Куаньине, хотя тот не имел к созданию этого стиля никакого отношения.

Стиль Ду-мэнь связан с именем Ду Гуаньиня из провинции Цзянси, который в 40-х годах XVIII века поселился в Сычуани. Основа его стиля была в следовании «естественности для нахождения равновесия и баланса». Для этого использовались десять способов подхода к противнику и техника «8 захватов и болевых замков».

Характерная для стиля Ду-мэнь близкая дистанция требовала особой техники рук, в которой сочетались приемы захвата запястья, выкручивания суставов, вытягивания конечностей, растягивания суставов до их разрывов, удары и нажатия в определенные точки. Для этого Ду Гуаньинь и его последователи создали специальную систему отработки захвата кисти руки и тренировки силы пальцев. В нее входили упражнения по жонглированию различной величины мячами, гирями, сырыми яйцами, а также по ловле выпущенных из лука стрел, бросаемых ножей и т.п.

Система бросков в Ду-мэнь отличалась от других стилей. Используя силу скручивания и вращения, вначале проводился залом или нажатие на болевую точку, затем противника бросали на землю, а не поднимали вверх. Похожий принцип используется в айкидо. Для ухода от бросков была разработана система освобождений, аналогичная тао «72 шаолиньских захвата и освобождения».

Характерный для Ду-мэнь принцип использования одновременно нескольких параллельных действий - захвата, работы ног, нажатия на болевую точку - требовал совершенного психофизического аппарата.

Две другие большие и четыре малые эмейские школы либо не сохранились, или трансформировались в другие стили.